СГБ

Отличные знаки с солидным провенансом. Жалею, что в прошлом году не удалось по цене договориться...

Спортивный клуб имени Дегтярёва, г. Ковров Владимирской губернии. Цена невысокая (рублей до ста).

И ещё один портрет.

Любопытная информация о Наср-эд-Дине: Андреевский кавалер – шах Персии Насер-аль-Эддин. За всю многовековую историю России и Персии высший Императорский орден России – орден Святого Апостола Андрея Первозванного только трижды жаловался подданным Персии. Первым Государем Персии Высочайше пожалованным Андреевским орденом Государем Императором Александром II Николаевичем в 1872 году оказался шах Дома Каяр Насер-аль-Эддин (Nasser-al-Din Shah Qajar). За верность России и союзническому долгу Монарх Высочайше пожалован был также бриллиантовыми знаками к Андреевскому ордену, оказавшись единственным Государем Персии, удостоенным такой чести. Рождение Монарха. Шах Насер-аль-Эддин появился на свет в 1830 году и приходился старшим Августейшим сыном шаху Мухаммаду. В молодости Августейший наследник проживал в Тавризе в отдалении от Двора. 28 августа (10 сентября) 1848 года после кончины Августейшего родителя, Насер-аль-Эддин призван был на престол Персии, который державному наследнику пришлось добыть оружием, одержав победу над врагами трона. Государь и реформатор. Умея говорить лишь по-турецки, шах Насер-аль-Эддин научился языку Персии, а также французскому, и с особенной любовью стал заниматься географией, поэзией, рисованием. Попытки шаха, прозванного народом и современниками Реформатором, посредством перемен приобщить Персию к европейской цивилизации нередко терпели поражение при столкновении с восточным фанатизмом и умственной неподвижностью населения. Однако, благодаря стараниям и усердию шаха, проведен был в Персии телеграф, основана военная школа, приглашен из Франции военный инструктор и дикие персидские полчища преобразованы были в армию, до известной степени дисциплинированную и покорную Монарху. В правление шаха в столице империи в г. Тегеран основана была французская школа, в которой преподавались история, география, химия и медицина. Враги престола. Наиболее сильное противодействие мерам шаха Насер-аль-Эддина оказывали приверженцы секты бабидов и бахаистов, которые неоднократно совершали покушения на жизнь Государя. Секты жестоко преследовались Государем, однако, подверглись почти полному разгрому только в 1869 году. Но более сильными и коварными врагами оказались англичане. Известно, что шах Насер-аль-Эддин вел неудачную войну с Великобританией, возникшую вследствие того, что Монарх принял сторону России, когда русские войска заняли в 1856 году провинцию Герат и тем подвергли сомнению влияние Лондона в Афганистане. Война шаха с Великобританией окончилась, к несчастью, поражением и заключением в 1857 году в Париже мира. Более удачны оказались военные предприятия шаха против хана Хивы, туркменов имамов Салар и Москат. Знакомство с Европой. Шах Насер-аль-Эддин как ни один другой Монарх Персии совершил множество путешествий по Европе. В 1871, 1873, 1878 и 1889 годы шах предпринимал путешествия по европейским странам, побывав и в России. Впечатления от поездок шах позднее описал в книге – английский перевод описания первого путешествия Государя Персии напечатан был в Лондоне в 1874 году, а на русском языке – "Путешествие шаха Наср-Эддина по Мазандерану. Собственный его величества дневник" издан был в Санкт-Петербурге в 1887 году. Визит в Россию. О том, насколько дружескими, теплыми и радушными оказались отношения Российского Императора и Государя Персии Насер-аль-Эддина, говорит отрывок из газеты того времени. В нем подробно рассказывается о пребывании шаха Персии в России в мае 1873 года. Во время государственного визита в Россию шах все время пребывал с лентой Андреевского ордена, Высочайше пожалованной Государю годом ранее, вместе с высшей степенью ордена – звездой, украшенной бриллиантами. «Шах Персии. Значение его поездки. Его вид. Его личность. Его слова. Его свита. Подробности о его пребывании в Петербурге. Прием. Театр гала. Парад. Юбилей юнкерской школы. Летний сезон. Слухи из политической жизни». *** Герой нынешних дней в Петербурге — Его Величество персидский Шах. В день Его въезда, в четверг 10–го мая, половина населения города столпилась на Невском проспекте. С той поры, куда ни пойдешь, все говорят о персидском Государе, и все спрашивают: что Он сказал, что Он сделал? Как Он выглядит и т. д. Как слышно, это путешествие по Европе персидского Монарха давно было Его желанием; но если осуществилось оно только теперь, то причин к тому было много: из них главнейшая была — отсутствие внутреннего спокойствия в стране. Во всяком случае, событие этого путешествия само по себе имеет весьма важное значение, как первая попытка одного из крупных Государей Азии взглянуть на Европу, а главное окунуться в европейскую жизнь и, волею-неволею, подчинить себя обычаям этой жизни. В Азии, где принцип Монархического Самодержавия есть причина бытия самого народа, где Государь не есть простой смертный, а что–то среднее между Богом и человеком, такой шаг, как поездка одного из ее Государей в Европу доказывает, что Европа с ее вековою цивилизациею успела настолько глубоко войти в жизнь азиатского государства, что нарушила столь же вековой азиатский квиетизм, и в тоже время предвещает внутренние перемены в жизни азиатского государства, как последствия этой поездки. Значение поездки. Как говорят «Московские Ведомости”, факт этой поездки не может быть без связи с движением Азии к Европе, с каждым годом обозначающимся сильнее. И действительно, если принять во внимание быстрые и энергические успехи цивилизации Японии, медленный, но все же постоянно непрерывный процесс прогрессирования в Китае, успехи цивилизации в Индии, и, наконец, в самой Персии, нельзя отрицать важности такого события, как путешествие персидского Монарха по Европе. Правда, говорят, что побуждение этой поездки не есть изучение порядка политической жизни, а просто личное свидание с Государями Европы и удовлетворение любознательности чисто отвлеченной; но все же то и другое не может происходить без того, чтобы сам Монарх и вся многочисленная Его свита, среди которой есть люди образованные по-европейски, но есть и образованные по-азиатски, не испытывали известного влияния на себе европейских нравов и европейского политического порядка. Уже одни столь мелкие обстоятельства, как давание Шахом руки простым смертным, сидение Шаха за завтраком или обедом вместе со своими подданными, ежедневное зрелище отношений к Государям Европы их подданных, со всеми оттенками различия по государствам, все это не может не повлиять на образ понимания персидских гостей своих прежних обычаев и нравов… В свите персидского Государя главное лицо есть Великий визирь, по своему уму, по своему образованию и по своему влиянию на политику Персии. Затем все остальные лица, не исключая и нескольких принцев, с большими или меньшими оттенками европейской цивилизации, суть почетные лица, но политического значения не имеют. По наружности своей большая часть свиты Шаха напоминает очень живо наших кавказцев; мундиры же их суть смесь французского военного и нашего гражданского, или, вернее, придворного — по роскоши шитья. Как известно, большая часть Свиты помещена, в силу этикета, не во Дворце, а в особо нанятом для них помещении, во вновь открытой на Мойке гостинице Соболева. Образ Монарха. Сам Шах наружностью своею очень располагает в свою пользу. Государь среднего роста, лицо смуглое, в темных глазах много задумчивого, сентиментального и мечтательного; ходит Он, слегка перекачиваясь, но не без торжественности, и держа голову слегка поднятою. На нем мундир черный с великолепными украшениями только из бриллиантов, и с эполетами, где ярко блестят поразительные своею красотою изумруды; через плечо, как бы перевязью для сабли, длинный ряд великолепных шатонов, сияющих на голубом фоне Андреевской ленты; затем сабля, залитая тоже бриллиантами. Шах не носит никакой персидской орденской ленты: вероятно величие Его сана не позволяет ему надевать орденских знаков, Им раздаваемым Его подданным. Вероятно по той же причине Он не посылает своих лент иностранным государям Европы. Говорят, что подаренная Ему здесь бриллиантовая Андреевская звезда, которую Он носит, имеет значительную ценность. Отношение к России. Впечатления Шаха от Москвы, как слышно, весьма глубоко Его поразили; и те слова, которыми Он высказывал здесь свою благодарность Августейшему Своему Хозяину за привет Ему оказанный, проникнуты, говорят, весьма поэтическим и горячим чувством; так, говорят, что Он сказал, между прочим, что прием, Ему сделанный уже в Москве, доказывает, что любовь к русскому Монарху Его народов так велика, что отражение этой любви нельзя не видеть в том радушии, с каким эти народы принимают Гостя своего Государя. Войдя в Зимний Дворец, Шах, как говорят, сказал, между прочим, что невольно вспоминает здесь о покойном Государе Николае I Павловиче (1796-1855), которого увидеть столько раз в былые времена стремилось Его сердце. Вообще в Его словах слышится часто особенная симпатия к России, и, как говорят, первоначальная мысль Его поездки ограничивалась только желанием посетить Россию и Ее Государя. Шах говорит по-французски только отдельными словами, так что разговоры происходят всегда через драгомана. Затем, что касается подробностей Его приезда и пребывания в Санкт-Петербурге, где предполагает Он остаться 7 дней, то приводим их со слов официальной нашей газеты — «Русского Инвалида». Подробности визита. Накануне прибытия Его Величества в Санкт-Петербург 9 (22) мая, отправилась на встречу Шаха в Любань многочисленная депутация, состоявшая из директора азиатского департамента Министерства иностранных дел, тайного советника Стремоухова, с 14–ю чиновниками Министерства, представителей Министерств, Императорского Двора и военного, Санкт–Петербургского губернатора, депутации от Санкт-Петербурга, а также и Новгородской губернии. 10 (23) мая, в начале одиннадцатого часа утра, на станцию Любань прибыл из Москвы особый поезд, в котором находилась часть Свиты персидского Шаха, предшествовавшая поезду Его Величества. В числе прибывших лиц находилось несколько генералов и других военных чинов и секретарь персидской миссии в Санкт-Петербурге. Здесь часть этих лиц была представлена тайному советнику Стремоухову, и в числе сопровождавших его чиновников лица эти встретили некоторых старых знакомых по службе в Тегеране. Один из генерал–адъютантов Шаха, Нарыман–хан, назначенный персидским посланником в Вену, весьма красивой и привлекательной наружности, бойко рассказывал на французском языке о впечатлении, произведенном на Шаха и Его свиту путешествием по России. По его словам, Его Величество Наср-Эддин в восторге от приема, сделанного Ему повсюду как властями, так и народом. Особенно приятно было Шаху слышать приветствия московских жителей при въезде Его в первопрестольный град России, и Он телеграфировал Государю Императору, что в приветственных кликах русского народа, радушно встречавшего Его, как гостя российского Государя, Он видит лучшее доказательство беспредельной и пламенной любви народа к своему Великому Монарху. Вообще Свита персидского Шаха отзывалась, что Его Величество Наср-Эддин находился в самом лучшем расположении духа во все время путешествия, и что прием, оказанный Ему в России, превзошел все ожидания. При этом Он заметил, что при переезде по Каспийскому морю почти все лица были подвержены припадкам морской болезни, и только сам Шах оставался совершенно здоровым. Кроме Нарыман–хана, с передовым поездом прибыли в Любань директор персидских телеграфов и генерал Гастейгер, родом австриец, находящийся в персидской службе в звании начальника инженеров, известный своими описаниями некоторых частей Персии и, как говорят, составляющий в настоящее время историю Царствования Наср-Эддина-Шаха. В том же поезде находились шесть арабских лошадей Шаха, из которых две особенно замечательны по красоте своих статей, и две борзые собаки небольшого роста. В 103/4 часов звонок возвестил о приближении к Любанской станции Императорского поезда с Его Величеством Наср-Эддином. Все явившиеся приветствовать Шаха выстроились на платформе в ожидании прибытия поезда, а по сторонам станции собрались окрестные жители и публика, съехавшаяся в Любань с целью именно взглянуть на Царственного гостя Государя Императора. Через несколько минут поезд остановился у Любанской станции. Генерал–адъютант Светлейший Князь Меншиков, состоящий по Высочайшему повелению при особе Шаха на все время пребывания его в России, сообщил, что Его Величество изволит принимать в вагоне лиц, явившихся его приветствовать. Тогда в вагон Шаха введены были Князем Меншиковым директор азиатскаго департамента, тайный советник Стремоухов, вице–директор барон фон–дер–Остен–Сакен (граф и Андреевский кавалер Николай Дмитриевич Остен-Сакен (1831-1912)) – здесь и далее прим. А. Р.), представитель Министра Императорского Двора и представитель военного Министра. Лица эти отправились сначала в купе садри–азама и сопехсаляра Хаджи–Мирзы–Хусейн–хана, которому они и были представлены Князем Меншиковым, причем садри–азам, обратясь к тайному советнику Стремоухову, выразил на французском языке, что давно и много слышал о нем и весьма рад случаю лично познакомиться с директором азиатскаго департамента; остальным лицам Хусейн–хан подал руку и благодарил за приветствие. После того тайный советник Стремоухов и барон Остен–Сакен, представляясь Его Величеству Шаху, произнесли приветственные речи, первый от Императорского правительства и государственного канцлера, а второй – от азиатского департамента. Затем представлены были Шаху: Санкт–Петербургский губернатор, тайный советник Лутковский, (генерал от артиллерии и Андреевский кавалер Иван Сергеевич Лутковский (1805-1883)), депутация столичной думы и чиновники Министерства иностранных дел, между которыми Его Величество изволил вспомнить и удостоить вопросами действительного статского советника Мельникова, служившего при миссии в Тегеране двенадцать лет тому назад, и камергера Князя Урусова (Князь, действительный тайный советник и Андреевский кавалер Сергей Николаевич Урусов (1816-1883)), лишь недавно оставившего пост русского поверенного в делах при персидском Дворе. В вагонном отделении, в котором Шах давал аудиенции поименованным лицам, лежали на диване шашка Его Величества, густо осыпанная бриллиантами, и шапка с великолепным пером из драгоценных камней, а на столе стоял поднос с фруктами и разными сластями. Остановка шахского поезда в Любани продолжалась не более четверти часа, после чего он тронулся в Санкт-Петербург; на пути с ним повстречался поезд, в котором ехали войска, приветствовавшие Его Величество криками «ура». К часу пополудни поезд подъехал к петербургской станции Николаевской железной дороги, на платформе которой, устланной красным сукном и коврами, изволил встретить Своего Гостя Государь Император с Великими Князьями и многочисленною военною Свитою, стоявшею на правом фланге почетного караула от Лейб–Гвардии Семеновского полка. Когда поезд остановился, музыка заиграла персидский марш, и Государь Император, сделав несколько шагов вперед, изволил подать руку вышедшему из вагона Наср-Эддин-шаху и выразить ему Свое удовольствие по поводу представившегося Ему приятного случая, лично свидеться со своим Царственным соседом. Слова Государя Императора были немедленно переданы Шаху на персидском языке. При встрече Его Величества Наср-Эддин-шах был в осыпанном драгоценными камнями мундире, при шашке и в парадной шапке; но сверх того на мундире была надета Андреевская лента. Государь Император и Великие Князья были все в Андреевских лентах, а лица Свиты, имеющие персидские ордена и ленты, были в них. Генерал–адъютант Князь Меншиков имел на шее пожалованный ему Шахом портрет его, первой степени, украшенный большими бриллиантами. После обмена приветствий, Государь Император изволил поочередно представлять Шаху членов Императорской Фамилии. Каждому из них Шах подавал руку. Пройдя чрез Царские покои станции, оба Государя изволили сесть в открытую коляску, запряженную парою лошадей с жокеями, и, предшествуемые и сопровождаемые Собственным Его Величества конвоем, направились по Невскому проспекту, под арку главного штаба, к Зимнему Дворцу. Несметные толпы народа образовали сплошные шпалеры на пути проезда Государей, приветствуя их оглушительными криками «ура». Дома, украшенные персидскими и русскими флагами и коврами, были до такой степени наполнены зрителями на крышах и в окнах, что в последних не было ни одного пустого места. По улицам расставлены были хоры музыки, игравшие персидский марш. Между тем, к 121/2 часам залы Зимнего Дворца наполнились военными чинами; в тоже время Свита Его Величества, придворные чины и кавалеры разместились в больших парадных сенях со стороны Посольского подъезда. Вдоль великолепной лестницы шпалерою стояли гренадеры Дворцовой роты в полной парадной форме. В 11/2 часа открылось парадное шествие, во главе которого шли ряды чинов придворного ведомства. Его Величество Государь Император изволил шествовать, имея по правую руку Его Величество персидского Шаха. Сзади изволили идти Наследник Цесаревич и другие члены Императорской Фамилии, а затем Свита, среди которой были лишь немногие из собственной свиты персидского Шаха, все в казакинах, шитых золотом, в эполетах и в персидских шапках. Пройдя чрез Георгиевскую залу, шествие направилось на эрмитажную половину Дворца, где приготовлены покои для Его Величества Шаха Наср-Эддина. Полчаса спустя, Его Величество Шах сделал визит Государю Императору. Вечером в день приезда Шаха дан был парадный спектакль в Большом театре, так называемый theatre gala. В 71/2 часов вечера вся зала, освещенная a jiorno, полна была блестящею, сановною публикою. В креслах сидели все государственные, придворные и военные чины, в мундирах и лентах; в ложах множество дам, в великолепных вырезных платьях; оркестр был в обшитых золотыми голунами мундирах. Вся Свита Шаха разместилась в двух боковых Царских и в нескольких других ложах бельэтажа. Весь дипломатический корпус размещался направо и налево от средней Царской ложи в бельэтаже. В 8 часов вдруг раздался первый аккорд персидского марша. Все три тысячи зрителей в зале встали и в ту же минуту в среднюю Царскую ложу вошли Государь и Шах, а за ними все остальные члены Императорской Фамилии. Когда Государи, поклонившись всему обществу, сели, занавес поднялся, и началось представление балета «Царь Кандал». На другой день при теплой и солнечной погоде дано было Шаху зрелище, которого Он нигде в Европе не увидит. Зрелище это было – парад всем войскам в Санкт-Петербурге и по окрестностям находящимся. В двенадцать часов дня, у Инженерного Замка, оба Государя, приехавшие в коляске, сели на лошадей, и Государь, пустив по правую сторону лицом к войскам Своего гостя, начал объезд войск, и затем пропустил мимо Себя и Шаха войска, — пехоту церемониальным маршем, а кавалерию и артиллерию разными аллюрами. Шах был на своем белом коне, убранном со всею роскошью азиатского повелителя: между прочим, бросался в глаза хвост лошади, на половину окрашенный в красный цвет и разделенный пополам огромным золотым браслетом. Судя по отзывам нами слышанным, впечатление этого великолепного парада на персидских гостей было необыкновенное и превзошло все доселе ими испытанное. Вечером в тот же день шаха ожидали на бале дворянского собрания. В субботу устроен для него спектакль живых картин и разных опытов волшебной магики в Михайловском театре; в воскресенье, то есть завтра, — готовится великолепное парадное гулянье на Елагином острове, с иллюминациею и фейерверком. Вообще, державному гостю выказывают полное и сердечное радушие. Как мы слышали, его прием стоит Двору до 500 тыс. руб.». Печатается в сокращении из журнал-газеты «Гражданин», №20, от 14 (27) мая 1873 года. Как видим, отношение к визиту Монарха Персии в Россию было самым восторженным. То была вершина самых благоприятных отношений между Российской Империей и Персией. Прекрасные отношения между нашими странами сохранялись вплоть до трагической гибели Шаха Насер-аль-Эддина. Гибель Монарха. Неоспоримо, что то обстоятельство что Шах являлся державным союзником России и потому недругом Великобритании – стало причиной его гибели. 19 апреля (2 мая) 1896 года жизнь 65-летнего Шаха Насер-аль-Эддина трагически оборвалась в Лондоне от руки наемного убийцы, застрелившего Монарха в открытом автомобиле. Августейшие наследники и потомки. После гибели Шаха Персии трон унаследовал 46-летний старший Августейший сын погибшего Государя наследный принц Мозаффар-аль-Дин (1853-1907), правивший Персией до своей кончины 26 декабря 1906 года (8 января 1907 года). Старший Августейший сын Государя наследный принц Мохаммад-али-Мирза (1872-1925) появился на свет в 1872 году от родной Августейшей племянницы покойного Шаха Насер-аль-Эддина Уммул-Хакан. Мохаммад-али-Мирза объявлен был державным наследником престола и Высочайше назначен был правителем Тавриза, а после кончины Августейшего родителя своего, стал править Персией до 1909 года. Второй Августейший сын Шаха Мозаффар-аль-Дина принц Малик Мансур Мирза (1880-1920), стал основателем Династии Малик Мансур, как и его державный брат – четвертый венценосный сын Шаха, принц Абу Фаз Мирза (1882-1922), основавший Династию Азод. Третий Августейший сын Шаха Мозаффар-аль-Дина принц Абу Фас Мирза (1881-1961) скончался на 80-м году от рождения. Подробнее о Шахе Насер-аль-Эддине можно прочесть в трудах: Мисль-Рустем, "Персия при Наср-Эддине Шахе с 1882 по 1888 г. Очерки в рассказах" (Санкт-Петербург, 1897) и Morgan u. Burger, "N. Schach u. das moderne Persien" (Дрезден, 1889). Подготовил Александр Рожинцев. 1 мая 2006 года. град Славянск, Украина.

№9

№8

№7

№6

№5

№4

№3

№2

Мне кажется, это Наср-эд-Дин-шах (1831-1.5.1896, Тегеран), шах Ирана с 1848, из династии Каджаров. Такая вот галерея портретов...

ОАД - Отдельный Артиллерийский Дивизион

На аукционе Кюнкера №98 (8 марта 2005 г.) такая медаль в состоянии XF-UNC (лот №2982) была продана за 460 Евро.