Из архива Кубанского Атамана генерала Науменко

[Павел Стрелянов /К/]

Жизнь в этом замке была как на курорте в светском обществе – благодаря заведенному там образу жизни! Никаких ни умирающих, ни лежащих пациентов не было, и на больницу он ничем не был похож. В таком замке можно было только мечтать жить! Над рекой Дриной, на высоком пригорке, с зубчатыми стенами с одной стороны и многоэтажной башней с другой, вид с него во все стороны был неописуемо красивый! Во внутреннем дворе еще сохранился колодец и на него же выходили галереи с колоннами балконов, опоясывающих три верхних жилых этажа. Два нижних, на наружных стенах имели только бойницы укрепления, а в настоящее время в них помещались кухни и прочие хозяйственные отделения, принадлежащие санаторию. В этой части замка находились так же огромные сводчатые конюшни и казематы, на стенах которых, все еще сохранились цепи, и в которые было жутко входить.

 

Тут же во дворе, находилось огромное, деревянное, с поперечными перекладинами, с внутренней стороны его, колесо, шагая внутри которого и крутя его, ходили когда-то рабы – качая воду. Все это было интересно, но самой заманчивой была легенда о, как это и полагается, белой даме!

 

Утром подавали завтраки по комнатам, а обедали и ужинали в огромном рыцарском зале, с росписью и необыкновенно высокими и красивыми кафельными печами – соединяемым гостиной с выступающей круглой башней. Все помещения были очень высокими и просторными, включая комнаты для пациентов, помещавшихся в них от 2-х до 5-то человек.

 

Компания собралась хорошая, почти вся русская, за исключением одной сербки и двух словенцев. По вечерам собирались в рыцарском зале вокруг рояля – пели, играли в карты и другие игры, а больше всего разговаривали, т.к. почти все, принадлежали к одному обществу и имели много общего между собой. Сидели допоздна, так что заведывающий санаторией др. Околокулак, часто лично появлялся разгонять компанию!

 

Когда по вечерам, сокращая путь спать на третий этаж, я поднималась по витой, каменной, с истертыми ступеньками лестнице, освещаемой тусклым светом, под факелы, ламп – то с замиранием сердца ожидала встречи с «белой дамой», так мне и не появившейся! Но сама иллюзия ожидания создавала настроение!

 

Кроме др. Околокулака, была еще русская докторша и две монахини словенки, исполнявшие обязанности сестер. В администрации работало несколько русских, но вся прислуга была из местных словенцев. Приходил еще симпатичный старичок ксендз из местной сельской церкви, занимать пациентов и служить молебны в находящейся в замке старинной капелле для проживающих в замке католиков. Его все пациенты любили. Когда мне, наконец, пришлось уезжать, то было жалко покидать знакомых, а больше всего расставаться навсегда с замком и красивым парком, местом прогулок, с более пологой стороны холма, на котором он стоял!

 

Такого шикарного санатория в Югославии больше не было и приходится удивляться, что сербы отдали его в распоряжение русских эмигрантов!

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Сестра милосердия 

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Но на этом забота о русских, проживающих в Югославии, не кончилась, и Король Александр преподнес русским, действительно королевский подарок – построив на свои деньги Русский Дом в самом центре Белграда! Это было капитальное двухэтажное здание, построенное на участке Русского Посольства, выходящим на две параллельных улицы.

На главной улице, напротив дворца, было бывшее царское посольство, здание же Русского Дома было воздвигнуто с входом, выходящим на параллельную улицу, носящей название «Королевы Наталии».

 

В нем находился большой театральный зал с партером и балконом, с буфетом, рестораном, гимнастическим залом, походной церковью. В нем же находилась библиотека, зал для заседаний и канцелярии.

Большой двор, между этими двумя зданиями был местом встреч русских людей, стекавшихся туда со всего Белграда, там же продавались русские газеты, книги и всякие русские сувениры. В театре ставили еженедельно русские пьесы, давали концерты и прочие выступления. Это продолжалось даже во время немецкой оккупации.

Дом был действительно Русским Центром и вполне оправдывал свое название!

 

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Русский Дом в Белграде, 2005 г.

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Установившийся взгляд на тягости эмигрантской жизни, в своем сочувствии к нам, часто сильно преувеличивает действительность!

До некоторой степени это можно объяснить и тем, что в статьях того времени, пишущие их часто любили прибедняться и жалеть самих себя! Что они себя жалели не удивительно т.к. большинство из них уже находились в весьма преклонном возрасте и, потеряв безвозвратно то, что их поддерживало с молодости, им было от чего впасть в меланхолию! Хотя и там не всегда все было легко, но, как известно – «И дым отечества нам сладок и приятен»! Кроме того у многих, в силу сложившихся обстоятельств, мало чего осталось в жизни и они отчаялись, как например бедный ген. Звягинцев, вывозивший с комиссией Кубанские Регалии в Сербию. Он жил все время на границе отчаяния, узнав, что его жена и дочка умерли от голода!

Его ничем утешить было нельзя, и все его статьи проникнуты этим духом!

 

В эмиграции жили по-разному, кто хорошо, кто хуже, кто богато. Но богатых было немного. Остальные жили нормальной жизнью, ничем не отличаясь от местного населения.

В Белградских эмигрантских кругах было засилье интеллигенции. Очень многие служили по разным министерствам и прочим государственным департаментам. По приезде туда сразу образовались бесконечные Союзы, Объединения и тому подобное. Начали издаваться многочисленные газеты и журналы. Жизнь кипела – не хватало времени охватить все!

Вскоре все между собой перессорились, и это еще больше добавило энтузиазма, а так же и разнообразия не дававшего скучать! На собраниях волновались, спорили, ссорились при решении животрепещущих вопросов.

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

На Войсковом празднике. Слева направо, сидят: второй – Кубанский Войсковой Атаман генерал-майор В.Г.Науменко, третий – глава русской эмиграции в Сербии генерал-майор В.В.Крейтер, пятый – генерал-майор С.П.Звягинцев, шестой – генерал-майор Ф.В.Данилов. Стоят: второй – генерал-майор Е.С.Тихоцкий, третий – генерал-лейтенант М.А.Фостиков, четвертый – генерал-лейтенант А.Г.Шкуро, пятый – генерал-майор М.К.Соламахин, шестой – полковник К.Г.Булгаков. Белград, июль 1937 г.

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Не забывали и веселиться и под этим предлогом устраивать многочисленные благотворительные балы, вечера и концерты!

В Белграде открылось несколько русских столовых и ресторанов. Была очень почтенная «Русская Семья», где обедали и ужинали и в которой выступал известный всем кутилам Петербурга певец Юрий Морфесси.

Были и более легкомысленные увеселительные места, как ресторан «Мимоза», ночной клуб «Казбек», пользовавшийся большим успехом и всегда переполненный. Находился он в подвальном помещении, был весь увешан коврами, посетители сидели на покрытых ковриками маленьких бочонках за столом, тоже изображавшим бочку.

Там наши эмигранты, с сербами вперемежку, любили «тосковать» и ублажать свою «непонятую славянскую душу», под изнывающие звуки венгерских скрипок и под зажигательные русские цыганские романсы! Сербы их в этом, со своей стороны, дружно поддерживали, так как тоже являлись любителями «потосковать»!

 

Кроме цыганских костюмов тут же фигурировали и русские вышитые рубашки, и балалаечный оркестр. Наши казаки тоже не обходили «Казбек» стороной, и мы там иногда все вместе объединялись! Впрочем, с сербами объединение всегда и всюду, как при веселье, так и на работе, происходило очень легко, т.к. они на редкость дружелюбный народ! В Белграде русской богемы тоже собралось немало, на зависть Парижу, имеющему первенство в этом отношении! Было много русских художников, оперных певцов, известных балерин и между ними один наш молодой кубанец, так же ставший известным танцором балета!

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Вставка: …нельзя не сказать, что пресловутые «Купите бублички», с легкой руки Морфесси, так стали популярны и так полюбились людям, что их напевала вся Сербия и Хорватия.

Песню записывали музыканты. Разучивали оркестры. Рассказывают, что молодые оркестранты духовой музыки едва успели разучить прилипчивую мелодию этой песни, как умер один югославский купец, и скорбная семья, зная, как покойный любил «Бублички», пригласила оркестр играть эту песню при выносе. И при торжественном шествии до самого места упокоения почтенного купца, оркестр играл «Купите бублички». Многие, идя за катафалком, плакали навзрыд, а иные в этот печальный час не могли скрыть своей улыбки...

Когда друзья умершего спросили дирижера: «У вас что, молодой человек, нет иной музыки, более подобающей этому печальному моменту?», то услышали в ответ: «К сожалению, милостивые господа, наш только что сорганизованный ансамбль успел разучить всего лишь одни «Бублички»!..» Поистине, вся Югославия была без ума от этой русской песни, занесенной сюда из России Ю.С.Морфесси...

 

/В.Бардадым. Юрий Морфесси – Баян русской песни, 1999/

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Морфесси Юрий Спиридонович – р. 4 сен. 1882 в Одессе, учился в коммерческом училище, театральный артист, певец, в Великой войне пел в госпиталях. С 1920 в эмиграции, на 1941 в Югославии. В Русском Корпусе служил во фронтовой группе артистов. После 1945 во Франции, умер в Париже 6 авг. 1957.

 

[Павел Стрелянов /К/]

Кроме русских ресторанов были и другие предприятия, создаваемые русскими. Таковыми являлись подрядчики, занимающиеся постройками, в которых участвовали и наши кубанцы. Были предприниматели открывшие русские бакалейные лавки, с русскими специалитетами, потом превратившиеся в большие магазины. Кое-кто открыл салоны дамских нарядов, принимавших заказы, а так же и шляпные мастерские. Все эти предприятия успешно работали. Успешней всех «Салон Красоты»!

 

Эта жизнь шла в Белграде, в провинции же было иначе! Политическая деятельность, которая кипела в Белграде, там почти отсутствовала. Местные русские колонии, кроме устройства ёлок для детей на Рождество, больше ничего не предпринимали. Председатели таковых, давали отчет о пенсионных делах в Белград.

 

В Кральево, где мы жили, была большая русская колония, и в 30-м году в нем даже основали первоначальную школу для русских детей. Содержало эту школу государство. В городе было так же и много казаков, по-видимому, собравшихся поближе к Атаману! Была Станица, тоже деятельности не проявляющая, кроме хорового пения и устройства Войсковых Праздников.

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Генералы Фостиков и Шкуро на Войсковом празднике. Белград, 1936 г.

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Но зато в городе было очень активное Сокольское Общество, в котором мой отец был «Братом Старостой».

В нем было много казаков. Это общество гимнастов являлось патриотическим, носило соответствующую форму и русский флаг!

Гимнастикой занимались усердно, устраивали гимнастические выступления и даже посещали соседние города. Все должны были быть «на ТЫ», но казаки стеснялись так обращаться к своему Атаману, а иначе «брату Старосте».

К нам тоже приезжали в гости «сокола» из соседних с нами русских колоний. Сокольские вечера пользовались в городе большим успехом, и мой отец их устраивал ежегодно, сам управляя своим «артистическим ансамблем» и к ужасу моей матери, готовя и мои «выступления»! Декорации он писал так же лично!

 

К его большому возмущению, занятую им, как-то, одному учителю гимназии, декорацию (для выступления в его постановке пьесы), изображающую украинский вид, с хатами, садами и раскинувшимся над всем этим широким небом, он вернул ему ее обратно, с прорезанными на небе круглыми дырками!

На его ругательства и протесты, тот с удивлением ответил, что не понимает, чего он сердится, он только хотел изобразить ночь и поэтому за каждой дыркой стояло по ученику со свечой и эффект был прекрасный. А вся публика в восторге от «звезд»!

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Спектакль воспитанниц Мариинского женского института

 

 

[А.В.В.]

Павел,доброго вечера. Влезу аккуратно со своим...Войсковой старшина Шабанов с супругой на полковом празднике 12-го уланского Белгородского полка 9 мая 1958 года.

[Павел Стрелянов /К/]

Павел,доброго вечера. Влезу аккуратно со своим...Войсковой старшина Шабанов с супругой на полковом празднике 12-го уланского Белгородского полка 9 мая 1958 года.

Добрый вечер, Александр

Спасибо. Трогательное фото. Единение улан и казаков.

[Павел Стрелянов /К/]

Продолжу записки дочери Атамана - Н.В.Назаренко-Науменко:

 

Вообще же в сербских провинциях жизнь была своеобразной, и начиналась по вечерам, когда начиналось общее оживление по улицам и гуляние по городу.

 

Во всех городах, центром развлечения были рестораны, по местному называемые «Кафанами». В этих кафанах с утра, кто-нибудь «заседал». Обыкновенно забегали по дороге те, кто шел на службу – «дернуть» на дорогу! В лучших из них всегда были оркестры с певцами и певицами. Это были путешествующие оркестры, часто сменяющиеся, чтобы не надоесть публике. Один из таковых принадлежал нашему кубанцу Сотнику Рябоконю. В оркестре были и другие казаки. Все они посещали своего Атамана, а мы ходили их слушать! Кафан было много.

 

Летом все столики выставлялись на тротуары, на дворе же играл и оркестр, а по тротуарам, до позднего вечера, прогуливалась публика – называлось это гуляние «корзо»! Там ежедневно встречались все кому не лень, как в клубе. Тут же можно было сесть, найти знакомых и вообще весело провести время в своей среде. За знакомыми же дело не стало, т.к. все друг друга знали.

 

Из живущих в Кральево казаков, большинство работало на фабрике вагонов, или на аэродроме, где был завод фабрикующий аэропланы. Некоторые имели лавочки на базаре, а один разбогател, имел бакалейный магазин и красивый дом.

По утрам нам развозил питьевую воду из источника молодой казак. Для этого он употреблял коня запряженного в бричку, на котором по праздникам, одев форму, сам гарцевал. Видно став единственным «водовозом», неплохо зарабатывал, т.к. построил себе домик за городом, где в садике принимал Атамана со своей женой сербкой Живаной. Вообще почти все казаки поженились на сербках, возможно, что русских не хватало, а они были хозяйственными казаками и не любили одинокой жизни.

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Празднование Св. Пасхи во дворе дома казака Сергея Лемешко. В центре В.Г.Науменко с дочерью. Кральево (Сербия), 1935 г.

 

[Павел Стрелянов /К/]

Некоторые казаки стали ремесленниками, так один из них открыл сапожную мастерскую.

Поверив в его таланты и собираясь объезжать части Кубанской Дивизии, мой отец ему заказал сапоги, только просил, чтобы они были попросторней. Сапоги были доставлены вовремя, но никак не налазили!

«Сапожник» был призван и запрошен: «Что же Вы это такое нашили! Я же просил, чтобы было попросторней!»

Тот, вытянувшись, отрапортовал: «Точно так Ваше Превосходительство! А Полковник Сазонов любит узкие!»

В воспоминания этого инцидента у нас была фотография, запечатлевшая большую протертую дыру па подошве сапога на переднем плане фотографии. Фотография эта была снята во время посещения Дивизии Ген. Науменко, где его, по казачьему обычаю «качали» подбрасывая на воздух! «Сжалившись» над Атаманом – ему прислали оттуда сапоги по почте!

 

[Павел Стрелянов /К/]

Кубанский Атаман с дочерью на джигитовке казаков. Сербия, 1920-е гг.

 

[Павел Стрелянов /К/]

Мой отец работал почти 20 лет, все на том же военном аэродроме на который поступил по приезде в Кральево. На нем служило много и других русских, рабочими, механиками, инженерами, чертежниками. Отношение ко всем было хорошее. Как мне теперь кажется уже издали, работал он там, каким-то домашним образом, по своему усмотрению!

Мы жили в городе и на аэродром, отстоящий от города километра полтора, он ездил на велосипеде, приезжал в обеденное время и, отдохнув, уезжал обратно, на службу! К его обязанностям на службе относилась посадка деревьев, разбитие парков, постройка фонтанов и прочие усовершенствования вида аэродрома, к чему он имел наклонность и по вечерам дома занимался составлением планов своих проектов! Для этого ему давали взвод солдат, которые с удовольствием исполняли эти легкие работы, освобождающие их от неприятных занятий. Он так же вел и пополнял библиотеку, как и вел учет квартирам, находящимся при аэродроме, в котором жили служащие его. Для своего развлечения завел и огород с помидорами, посаженный у проточного ручья, для улучшения стола солдат! На этом огороде и я собирала помидоры.

 

Строгости на его службе, по-видимому, никакой не соблюдалось и я, получив велосипед, часто отправлялась на аэродром кататься по бетонному пути, т.к. в городе была булыжная мостовая. Проезжала я мимо часовых, стоящих у будок перед въездом на аэродром, совершенно беспрепятственно – удивляюсь сейчас, на каком основании!..

На аэродроме никаким детям быть не полагалось, и я там никогда никого не видела. Наверное, там его считали совсем своим, и меня за компанию! 

 

В Кральево мы жили скромно, но были довольны. Жизнь вокруг протекала в приятной и дружелюбной атмосфере, на одном уровне с местным населением. На лето мы отправлялись не на море или курорт, а нанимали комнату в горах в селе у крестьян, которые нас встречали как свою родню! Там так было принято!

 

В горах было хорошо, хотя и без музыки по вечерам! Развлечением было, когда мой отец, с каким-либо знакомым пилотом, прилетал на открытом двухместном аэроплане и, покружась над селом, сбрасывал нам пакеты с письмами и «гостинцами»! Ещё больше нас веселились мальчишки, которые прыгали, кричали и махали руками пилоту, в восторге, что над ними летает аэроплан!

 

[Павел Стрелянов /К/]

Подхорунжий и урядники Гвардейского Дивизиона. Хорватия, 1924 г.

 

[Павел Стрелянов /К/]

Около нашего города находился также один из фешенебельных курортов минеральных вод. Туда мы тоже ездили гулять и проводить время, а «сокола» там иногда устраивали свои выступления!

По всей Сербии, параллельно с русскими существовали и сербские сокольские организации, имеющие свои залы для упражнений, которыми они делились с русскими «братьями соколами». Вместе с сербами русские сокола ездили заграницу, на слеты, устраиваемые в Софии и Праге. Помимо Сокольского Гимна, всегда исполнялся и Гимн «Гей Славяне», т.к. в основу сокольским организациям была заложена идея «Всеславянского Братства», проводимая сокольством в жизнь. Все это вносило значительное разнообразие в нашу жизнь и украшало её!

 

Оказавшись за границей эмигранты, сперва надеющиеся на скорое возвращение, к началу новой войны уже солидно обосновались на новом месте и вошли в местную жизнь! Дети, выросшие за границей, вообще себя иностранцами не чувствовали, а приехавшая за границу молодежь, окончив местные учебные заведения, уже была устроена по специальностям и на судьбу не жаловалась! Смешанные браки не были редкостью, вера всех роднила!

 

Как видно, русским в Сербии жилось хорошо! В Болгарии и Чехословакии так же многие процветали!

Жившие в Праге казаки в большинстве имели высшее образование, даже чаще чем в Сербии!

 

[Павел Стрелянов /К/]

Король Югославии Петр II и У.Черчилль

 

[Павел Стрелянов /К/]

Хуже всех жилось эмигрантам во Франции, т.к. французы свысока относились вообще ко всем иностранцам. Там это так было всегда.

 

Зато во Франции собралось очень много богатых русских, находящих для себя неподходящим проживать на Балканах! Туда и из Белграда многие уехали.

 

В Германии казаков почти не было, или о них не было известно. В Румынии и Греции их было немного!

 

В настоящее время в Европейских странах никого из эмигрантов почти не осталось, а существующие в Америке быстро ассимилируются. Эмиграция это законченная эпоха! Рассмотрение её весьма затруднительно, за неимением достоверных источников из первых рук! Если бы то, что случилось в России, произошло на два десятка лет раньше, то этой бы проблемы не существовало!

 

[Павел Стрелянов /К/]

Памятник Русским воинам, погибшим в Великой войне 1914 г. Белград, Новое кладбище

 

[Павел Стрелянов /К/]

П.С. Детали описания жизни эмигрантов в Сербии приведены, ввиду появления в печати совершено ложных и ни на чем не основанных утверждениях о бедственном положении ушедших с родины казаков.

 

Считаю оскорблением памяти уже давно ушедших людей, замалчивание их действительно братской поддержки, оказываемой ими эмигрантам, начиная с самого Короля Сербии, и проводимой на государственном уровне, в течение свыше двадцати лет! За добро принято, благородными людьми, платить добром, а не клеветать на тех, кто сам за себя постоять не может! Поэтому скажу:

 

Вечная Память и Слава Королю Александру и его подданным, первыми протянувшими руку помощи нашим казакам, в предотвращении их отправки с Лемноса на Кубань, где бы они все были уничтожены!

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Король Югославии Александр I

 

[Павел Стрелянов /К/]

Вставка П.С.-К.: как говорилось в начале темы, главным и основным «дешифровщиком» Записок В.Г.Науменко была его дочь Наталия Вячеславовна. Она находилась в самой гуще событий, о которых писал ее отец, лично знала большинство людей, упоминаемых в дневниках. Многих из них мы сейчас относим, без сомнения, к историческим личностям.

 

Далее в записках Науменко подробно освещается период ВМВ и спасение Регалий. 

 

 

Напомним, что Регалии было решено поместить в Военном Музее столицы Сербии Белграде. Этот Музей находился в старинной крепости, расположенной на возвышении у слияния двух рек – Савы и Дуная. Окруженный прекрасным парком Военный Музей был гордостью сербов, а Регалии одним из лучших его экспонатов к которым Сербское Правительство отнеслось с благоговением. В нем они благополучно пребывали от начала 1920-х годов вплоть до нападения немцев на Белград и бомбежки города, когда музей этот был чернью частично разграблен.

 

Произошло это 6-го апреля 1941 года и явилось началом войны с Германией и оккупацией страны до октября 1944 г. когда в Белград вошли советские войска. Во время бомбежки и разграбления музея, часть ценностей, в нем хранимых пропала, в числе их и принадлежавших Кубанскому Войску.

 

О пропащих вещах был выдан сербским Правительством документ с перечислением и оценкой пропавших предметов – документ этот находится в музее в Хауэлле.

 

Во время бомбежки 6-го апреля 1941 года Ген. Науменко не был в Белграде, т.к. все годы эмиграции служил на военном аэродроме в городе Кральево, находящемся в 160-ти км от Белграда. Оттуда он периодически объезжал казаков и свой Штаб, находившийся в Белграде. Почти полное отсутствие информации и невозможность снестись с Белградом повергли его в большое беспокойство о судьбе Регалий. Всякое движение было полностью приостановлено и когда он, наконец, получил письмо от своего Начальника Штаба Ген. Соломахина, это внесло некоторое облегчение в его жизнь, т.к. он узнал, что Регалии уцелели. Исчезло лишь серебро, т.е. трубы и литавры.

 

В дальнейшем он не дал своего согласия на представление Сербскому Правительству иска на уплату пропавшего, т.к. считал, что в настоящее время эти деньги будут потрачены на текущие нужды Войска, он же находил, что представление подобного требования должно исходить только лишь от законной власти по ее установлению на Кубани. Хотя такое его решение и вызвало про¬тесты некоторых членов Кубанского Войскового Совета, он своих позиций не сдал, и требование так и не было предъявлено.

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Опись (обложка) Войсковым Регалиям 1911-1912 гг.

Жалованная грамота Императрицы Екатерины Великой Кубанскому Войску. Фото экспозиции музея в Хауэлле, США

 

 

 

[Павел Стрелянов /К/]

Добраться до Белграда ему удалось только к 14 июня, т.е. после двух месяцев от начала войны. В своем дневнике от 17 июня он пишет:

 

17 июнь -7 ч. утра: «Вот уже 4 дня сижу в Белграде. В воскресение 15-го июня должен был осмотреть и принять Регалии, но Ген. Мель /заведующий всеми музеями Райха/ не приехал до сего времени и когда приедет неизвестно».

 

26 июнь: «Вернувшись часов в 11 домой узнал, что только что приезжал к Соламахину Ген. Мель и просил меня в 3 часа в Музей осмотреть Регалии. Во время обеда у Соламахина этот Генерал опять приезжал и просил меня захватить с собой снимки Регалий и предупредил, что он дал распоряжение страже нас пропустить. К 3-м часам дня я, Соламахин и Щупляк были у музея, вскоре приехал Ген. Мель с каким-то майором и мы приступили к осмотру Регалий.

 

Наши знамена оказались в павильоне № 1, все 90 налицо. По словам Меля они были в разбитых ящиках на дворе около этого здания. Остальные смотрели в здании № 2, в тех комнатах, где они находились до войны.

 

Налицо все Грамоты, 4 блюда, люстра, часть булав, перначей, мундир Императора Александра II и В. Кн. Михаила Николаевича, но без полных газырей. Кинжал В. Кн. Мих. Ник. – лишь ножны. На атаманском жезле нет орла. Есть 2-3 папки в сер. обложке. Остального, в том числе литавр и сереб. труб, нет. Нет ничего из имущества Гвардейского Дивизиона. Таким образом, главное, т.е. грамоты и знамена уцелели, остальное можно считать пропавшим. Решили окончательно проверку наличности сделать вместе с Вуковичем /сербский Начальник Музея/, когда ему передадут ключи от Музея.

 

После этого поехал к Управнику Града Йовановичу просить о розыске через криминальную полицию вещей. Очень любезно обещал сделать это. Просил дать фотографии. Генерал Мель опять ездил в музей и привез альбомы, которые передал Ген. Вуковичу с просьбой сделать снимки».

 

[Павел Стрелянов /К/]

Грамота Императора Павла I Черноморскому Войску

 

[Hauptmann]

Великолепно!

Ждём продолжения